Летом 2003 года я по электронной почте получил два странных письма из Штатов, естественно, на английском. С обоими корреспондентами мы потом долго переписывались. Одно было от Клары. Она писала длинные письма, принуждая мучиться над переводом – у меня с английским не очень. Обращался и к знатокам языка, но так и не понял, что она хочет. Что-то сообщала про свой «бизнес на диване», а когда я написал, что бизнес меня абсолютно не интересует, я занимаюсь здоровьем и долголетием, она продолжала писать ни о чем. Потому перестал отвечать. Другая переписка продолжалась подольше, о ней и расскажу.

Первое письмо было из Сиэтла от Била (от указания фамилий и точных адресов воздержусь, остальное всё точно) из Офиса связи Отдела иностранных платежей, как ответ кому-то. Отправитель – Бил, получатель – тот же Бил, поскольку адрес тот же. Почему попало ко мне – не ясно. Тема – хелло, дорогой друг. Предлагает переслать 13,7 млн. долларов США на счет из одного банка в другой. Это как-то связано с атаками террористов 11 сентября. Он получил информацию о контрагенте (обо через Всемирную энциклопедию торговли (я к ней не имею ни малейшего отношения, не занимаясь никаким бизнесом, только перевожу что-то с китайского да пишу свои статьи и книги). За помощь в пересылке денег обещает 15%. Просит о конфиденциальности и сообщает свой телефон в Штатах из 11-ти цифр, включая первую единицу.

После моего ответа он написал уже лично мне, что ему нужен счет в банке, но чтобы банк не спрашивал, откуда деньги. После перевода на мой счет предлагал встретиться в Москве для обсуждения совместного бизнеса. Я положил 100 долларов в банк, а в банке мне пояснили, что обязательно спросят, если сумма превысит 50 000. Жена испугалась: «похитят твои доллары из банка». А я написал Билу, что неплохо бы купить в Москве квартиру, чтобы он мог здесь останавливаться, когда приезжает в Москву. Можно ее использовать и как офис.

Затем он запросил мой адрес, чтобы «я не сбежал после получения денег». Я сообщил ему адрес и домашние телефоны – свой и сына. Пусть сын займется бизнесом, у него есть идеи, а у меня ни идей, ни интереса. Он против покупки квартиры не возразил. И попросил меня позвонить в Лондон, куда он почему-то перебрался, менеджеру по кредитам и финансам по номеру 44-…. Я ему сообщаю: мне нужно знать код страны, код города и номер телефона, знать код страны 44 недостаточно. Я его нашел в справочнике, убедился, что это действительно Англия, но попытка связаться по указанному телефону, даже добавив код Лондона, приводила лишь к ответу: «неправильно набран номер». А он еще просил меня звонить поскорей: если задержусь, то решат, что я человек не серьезный.

Итак, созвониться не удалось, хотя Билл утверждал, что это возможно. Он почему-то не понял, что нужен еще код города. В общем, они, видимо, решили, что я человек не серьезный, а я поблагодарил Била за переписку, которая позволила мне активизировать английский язык. И Билл исчез.

На этом дело не кончилось, а только началось. В том же октябре 2003 года я вдруг получаю длиннющее письмо от Фреда, якобы личного адвоката Виктора Богачихина, работавшего на английской фирме Шелл в Нигерии. Ему было 78 лет, когда на него напали бандиты, и он погиб. Фред обращался в посольство, чтобы найти родственников, но безрезультатно, и тогда воспользовался интернетом. Там и нашел меня: из-за множества моих публикаций это сделать было нетрудно. У Виктора Богачихина на счету было 9,6 млн. долларов, и они могли быть конфискованы банком, если не найдутся наследники. Так что нужно действовать быстро. Он сообщил свой телефон из 14 цифр, причем первые три – видимо, код. Я звонить не стал, сославшись на незнание разговорного английского, и отправил ему свои координаты. И он позвонил. Хриплый, но веселый голос, говорит, что звонит из Найджирии. Я не понял: знаю только Алджирию – Алжир. Нет, говорит, Найджирия. Пришлось сказать, что английский понимаю плохо, лучше переписываться по эмейл, тогда можно воспользоваться словарем. Он согласился, и началась переписка. Оказалось, это Нигерия – эти английские искажения сбивают с толку.

Но прежде всего, я задумался: а мог ли быть у меня кузен (двоюродный или троюродный брат) лет на 5 старше меня? Мог быть! Родственники по отцу жили в Малой Вишере и Калинине (Твери). Во время немецкой оккупации кто-то мог попасть в Германию, а оттуда куда угодно. И по возрасту это возможно: в начале войны, в 1941-м, мне было 11, а ему 16 – вполне взрослый человек.

Фред попросил связаться с нигерийским банком, заполнить какую-то анкету. Благо при современной технике связи это всё возможно, не поднимаясь из-за стола. А параллельно я искал знакомых банкиров, чтобы выяснить, где и как меня надувают. Это не смотря на то, что Фред просил не распространяться по поводу наших дел. Один банкир, посмотрев переписку с банком, сказал, что это жулики, и надо бы сообщить о них в Интерпол. Я возразил: они мне ничего плохого не сделали. То, что жулики, видно было по тому, как они называют отдел банка и как пытаются оформить наследство – всё не соответствует принятым правилам. И посоветовал мне бросить переписку, а то у меня слишком блестят глаза. Я оправдывался: мне интересно, как всё это закончится, а потом напишу статью, чтобы другим было не повадно (что теперь и делаю). Он еще рассказал, что из Нигерии часто приходят письма с просьбой прислать сколько-то долларов ради каких-то услуг, многие его знакомые получали. Даже в канцелярии высокопоставленных лиц. А раньше, бывало, пригласят человека в Нигерию получить деньги, и продадут какому-нибудь племени каннибалов. Ведь каннибалам известно: если съешь человека, то получишь его силу, а тут тебе сила белого человека!

Другой банкир тоже сказал, что жулики, и поинтересовался, зачем мне деньги, если я живу простой жизнью? Да, конечно, но мне нужен кабинет с компьютером и книгами. Компьютер и книги у меня есть, только кабинета нехватает. К тому же по системе фэншуй нельзя, чтобы спальня (покой) и кабинет (активность) совмещались – нарушаю, блин.

Нет, с другой стороны, бывают мысли о больших деньгах. Например, перед сном, когда нужно успокоиться и подумать о чем-нибудь хорошем. И я думал: будь у меня миллиона три долларов или вообще неограниченное количество, что бы я сделал? Себе улучшил бы жилищные условия, нанял бы секретаршу, чтобы работала на компьютере, а остальное уже не для себя. Помог бы Клубу авторской песни с помещением. Построил бы пересадочную станцию на метро там, где ее почему-то нет. И так далее. Но эти мысли – не цели, за которые нужно бороться, не программа действий. Они просто служат для положительного настроя.

От нигерийского банка пришло письмо, подписанное Паулем (Павлом), директором по пересылке денег, с просьбой выслать 3700 долларов для оплаты пересылки. И тогда, говорит, в течение 1-2 дней деньги будут переведены. Я предложил взять деньги из фонда моего кузина, я пришлю на то доверенность, оформленную так, как он пожелает, но Павел ответил, что ни цента взять оттуда не имеет права.

Меня интересовало, откуда идут письма, не из соседней ли квартиры. Мои письма имеют четкий адрес, поскольку заканчиваются на «точка ру». Их письма заканчиваются или на «точка ком» или еще как-то, из какой страны – не определишь.

Поскольку с нигерийским банком мы не договорились, Фред сообщил, что перевел фонд в Амстердам (Голландия). Оттуда тоже пришло вежливое письмо с просьбой подтвердить в течение 24 часов, что информирован о переводе фонда. Также сообщалось, что мне придется приехать в Амстердам. Письма из Амстердама подписывал Вайс или Вайз – не знаю, как произносится. Вайс по-немецки Белый, распространенная фамилия, но пишется по-другому. Да и имя у него английское. Получил я и телефоны мистера Вайса из 13 цифр. Но звонить за рубеж у нас дорого, а в Европе почему-то гораздо дешевле: мой знакомый в Германии может трепаться полчаса и час, хотя живет не богато, на пособие. И что я скажу с моим английским? Только «здрасьте» да «до свиданья».

Секретарша, миссис Вилек, сообщила, что не смогла дозвониться из своего Амстердама ни до меня, ни до моего сына, посему будет общаться через эмейл. Ну, ладно, хотя не понятно: какие тут могут быть трудности в наше время?. И прислала список документов, которые я должен иметь по прибытии к ним: загранпаспорт и личные счета банков, например, в офшорах. Меня удивило имя Вилек – какой она национальности?

Я попросил прислать мне приглашение, но они ответили, что не могут. Это вызвало трудности с поездкой. Мы договорились с Фредом встретиться в Амстердаме, но как туда добраться? В Китай ездить просто: приходишь в турфирму с паспортом и деньгами – и вылетай хоть в тот же день. С Европой сложнее. Обратился к турфирмам. Оказалось, в Голландию получить визу сложно, поездка туда возможна только в составе тургруппы. Проще поехать в Германию, но требуется приглашение. Обратился к своему приятелю в Германии, но он временно не работает, а в этом случае его приглашение не утвердят в полиции. А я надеялся, что мы на его машине махнем в Голландию, тем более, что он знает немецкий и английский, да и одному лезть в непонятную сеть не хочется. Если же всё это дело фикция, мне всё равно будет приятно попутешествовать. Да и с приятелем нам есть о чем поговорить.

Мне сообщают, что за перевод я должен заплатить 8550 евро до того, как деньги будут переведены. Ответил, что всё можно решить за те два дня, которые по утверждению Вайса, необходимы для оформления документов в Амстердаме. Вайс согласился. А пока надо заполнить определенные формы. Это уже в начале 2004 года. Формы я заполнил и выслал и пошел в германское посольство. Оказалось, Германия – не Китай, без приглашения никак нельзя. И с турфирмами, как у них в объявлении написано, они не сотрудничают. Я всё же позвонил нескольким турфирмам, рекламирующим поездки по всему свету. Обещали сделать визу за 170-180 евро. Они находят кого-то в Германии, кто делает приглашение. Я уж было собрался, но тут у меня приболела жена, и пришлось всякие поездки пока отложить. И я сообщил Фреду, что выехать не могу, поскольку Вайс отказался сделать приглашение, а без приглашения визу не дают. И предложил отказаться от данного дела.

Фред в ответ прислал очень эмоциональное письмо, дескать, я собираюсь его убить. И, поскольку данный фонд связан с моим именем, он с ним без меня ничего поделать не может. Пришлось успокоить Фреда: не планирую убивать ни его, ни других людей, и сделаю так, как он просит. Попробую получить визу.

В начале апреля Вайс сообщает сумму фонда: 9,855 млн. евро или 14,7 млн. долларов. Цифры какие-то переменчивые. И поскольку сумма крупная. Я на цифры вообще не смотрю. При моей пенсии 40 долларов всё, что больше тысячи – много. А Фред предложил встретиться в Дубаи или в Индонезии, он переведет фонд туда. Ответил ему, что Индонезия далеко, Дубаи близко, но у меня же проблема с английским! Я без словаря ничего не могу.

И тогда Фред перевел фонд в Банк африканского развития в Буркинафасо (есть такое государство в Западной Африке), поскольку Вайс нам помочь не сумел или не захотел. Фреед сказал, что Вайс тянул время (не знаю, зачем). И началось всё сначала: банк сообщил о получении фонда, дал свои координаты, включая телефоны из 11 цифр, где первые три – код. Подпись – секретарь Анна. Электронный адрес заканчивается на .нет, т.е. откуда пишут – не узнаешь.

В тот же день, что пришло извещение из Буркинафасо о получении фонда, я получаю письмо от Вайса, от которого долго не было никаких сообщений. А я ему писал о проблеме с визой, но он ничего не предлагал. Так вот, Вайс просит не сообщать ничего друзьям, это вопрос безопасности (я ему писал, что приеду с другом). Кроме того, он просит оплатить административные расходы напрямую им или через корреспондентский банк в Париже. Сумма не указана. За что платить, я не понял, но многие почему-то хотят получать ни за что.

Между тем Анна из банка в Буркинафасо сообщает, что деньги должны быть «очищены», т.е. должны быть подготовлены документы, подтверждающие их «чистоту»: что это не награбленное террористами и не заработано на продаже наркотиков. Интересуются, нет ли у меня знакомого юриста у них там, в Буркинафасо, или же следует предложить мне их юриста. Никаких знакомых в Буркинафасо я не припомнил, потому согласился со вторым вариантом. Тогда мне дали координаты юриста Альфреда по такому-то адресу. Электронный адрес оканчивается на .фр – следовательно он во Франции. Ну да, Буркинафасо – бывшая французская колония. А Анна из банка сообщает, что фонд активирован, он составляет 9,52 миллиона долларов (80 тысяч куда-то исчезли, фонд явно поддаивает), и что мне с соответствующими документами следует прибыть в Буркинафасо, с тем чтобы перевести потом деньги в Россию. Но требуется очистка, чтобы не иметь дело с ФБР или другими секретными службами, что может повредить банкам как в России, так и им в Буркинафасо. После событий 11 сентября за всеми переводами денег следят агенты ФБР и других секретных служб, иметь с ними дело не хочется. Не хочется, чтобы возникли проблемы на пути к счету в российском банке, да и не нужно, чтобы «наш банк в Буркинафасо обвиняли в отмывании чьих-то денег». Мы, пишут, знаем, что этот фонд не имеет отношения к наркотикам и отмыванию денег, но операцию очистки провести необходимо.

Как-то я написал Фреду, что к нам в Россию часто приходят письма из Африки, в первую очередь из Нигерии, с просьбой прислать доллары для каких-то благих целей, с какими-то обещаниями. На это письмо Фред ничего не ответил.

Фред посоветовал сообщить банку, что приехать не могу: мол, семейные дела и бизнес не позволяют. Я написал по-другому: возраст не позволяет – мне за 70.

Пусть нужна очистка. Спрашиваю Альфреда из Франции, сколько это стоит. Отвечает: завтра пойду, узнаю. И на следующий день действительно сообщает, что нужно 25 000 евро – видимо, учитывая сумму фонда. И еще ему 5500 евро в качестве гонорара. Указывает, куда их выслать: в столицу Тайваня Тайбэй. И подпись: Альфред …, эсквайер. Ничего себе, границы расширяются! Африка, Европа, Азия!

Фред считает, что сумма слишком велика, но что делать? Набрал, говорит, уже 18 тысяч. Я предложил банку, чтобы он перевел мне тысяч 50, и из этой суммы я буду платить по всем счетам. Банк не согласился: нужна очистка всей суммы. Таковы инструкции. А если я плохо понимаю то, что они мне пишут по-английски, они найдут способ перевести на русский. Сертификат же нужнее мне самому. Письма, как всегда, заканчиваются очень вежливо: большое спасибо.

В начале июля Фред предложил заплатить 20000, а я должен заплатить остальные 5000. А в конце июля сообщил, что уже заплатил 22000 и попросил доплатить остальное. Я ответил, что неизвестно кому, в неизвестный банк я платить не буду…. И на этом переписка с Фредом закончилась. Выждав какое-то время, я еще спросил, как его здоровье, но ответа не было.