22 ноября 2010 года, вторник. Я еду к судебным приставам города Королёв. Суд (судья Васильева) еще 29 июня, т.е. почти 5 месяцев назад, обязал Администрацию города переселить меня из разваливающейся квартиры, поскольку домовладелец, т.е. Администрация города, ни разу не порадовал жильцов ни текущим, ни, тем более, капитальным ремонтом за все 30 лет своего домовладения. И к чему это привело в их даосской практике, рекомендующей недеяние (увэй), понятно. Им, естественно, было хорошо: можно заниматься своими личными делами или делишками. Но жителям ракетно-космического городка Королёв это не очень нравилось. И вот уже сняли голову, т.е. главу города Морозенку : А он мне несколько лет назад лично обещал, что наш дом продаст, и тогда моим переселением займется новый хозяин. Однако принцип «увэй» оказался сильней - дом не продал.

Чобы сохранять недеяние, нужна защита от тех, кто требует действий. Для этой великой цели бюрократия города создала кучу отделов: юридический отдел из полдюжины юристок, секретариат (человек 8), Отдел по работе с заявлениями и Комитет имущественных отношений (КИО), где народу больше всего, они занимают целый этаж. На первый взгляд КИО - просто дюжина женщин во главе с парой мужиков. Как два сторожевых пса, юридический и имущественный отделы - а именно с ними приходится постоянно сталкиваться - зря зарплату не получают. Ну, вот пример.

Вчера прихожу в приемную Администрации за ответом на свое заявление: «прошу предоставить мне квартиру в связи с постановлением суда», к заявлению я приложил исполнительный лист. Так мне посоветовали в канцелярии суда: несите, мол, этот лист или в Администрацию, или к судебным исполнителям, которые проживают по адресу Калининградская, 17. Я и отнес в Администрацию, благо она находится в соседнем доме, а где эта Калининградская, неизвестно. Тем более, погода была совсем не летняя, и «дул, как всегда, октябрь ветрами, как дуют при капитализме», по меткому замечанию Маяковского.

Это была моя стратегическая ошибка: я не учел «систему сторожевых псов». Первое их правило - тянуть время: отвечают через месяц. За это время «то ли шах умрет, то ли ишак умрет». Ишак - это я: нужно много-много поишачить, чтобы чего-либо добиться от бюрократов. Никто не умер - тогда пишут какую-нибудь чушь. И вот я получаю ответ. В переводе на человеческий язык там сказано: «в ответ на заявление Богачихина в Администрацию рекомендуем уважаемому Маю Михайловичу обратиться в Администрацию, а мы, т.е. КИО при Администрации, к конфликту Богачихина с Администрацией никакого отношения не имеем.

Как вам это нравится? Решили послать меня по кругу, надеясь, что я в свои 80 лет совсем уж маразматик. А ведь по нашим законам Администрация, получив судебное постановление, должна исполнить решение суда в течение 5 дней! Но, наплевав на закон, Администрация через месяц возвращает мне судебное решение. В приемной, вручая мне его и отписку от КИО, почему-то шепотом порекомендовали идти в судебным исполнителям на Калининградскую, но не 17, а 12, и даже подсказали, как туда проехать. Всё вроде правильно, мне и юристы так советовали (есть в Интернете телефоны бесплатных юридических консультаций), да не совсем так. Приезжаю к судебным приставам, а у них «по понедельникам не идут дела», только по вторникам и четвергам, по 5 часов в сутки.

Приезжаю во вторник. Охранник спрашивает, есть ли у меня бумага и показывает на столик: пишите заявление по образцу. Я всё предусмотрел: взял и бумагу, и ручку. Только у мирового судьи в холле лежат и ручка, и бумага. В горсуде ручка есть, но ее никому не показывают, требуют пользоваться своей, а уж если своей нет, выдают, но внимательно следят, чтобы не сунули в карман.

При жалком свете отдаленной лампочки пишу заявление своим корявым почерком и отдаю вместе с исполнительным листом судебным приставам. Они внимательно читают и заявляют: это не к нам. В соответствии с приказом 380 надо ехать в Красногорск, только там занимаются делами, где ответчик Администрация. Наверно, это правильно: Администрация города Королёва никак не может повлиять на Московскую область, проявленную аж в Красногорске. Это не суд г. Королева, зависящий от городской Администрации, которая может и квартиру дать судье, и предоставить прочие блага. Так что королёвский суд вроде бы независимый, а фактически - как третий сторожевой пес. Такое возникает ощущение во время многочисленных судебных процессов за последние два года.

Мне дают адрес и телефон в Красногорске. Я немедленно звоню - у меня же мобильник! Вдруг тамошние судебные приставы тоже пускают к себе изредка, как здешние? Но нет, пускают целый рабочий день.

Надо ехать в Красногорск. Но как не зайти в КИО, расположившийся этажом выше? Поднимаюсь и спрашиваю, кто есть Паршина, которая написала мне какую-то чушь, а главное, зачем? Одна женщина в комнате признается: она и есть Паршина, а другая хмыкает. Паршина предлагает присесть рядышком и рьяно защищает свою писанину: КИО, мол, никакого отношения к делу не имеет. Я достаю пачку документов, фигурирующих в судах, с КИО на заглавном листе. Язык у нее хорошо подвешен - ссылается на то, что суд не предъявил претензий к КИО, только к Администрации, и переходит в атаку, вопрошая: зачем мое заявление направили к ней? Как будто я занимаюсь рассылкой по подразделениям Администрации или курьер какой-то. Льстит: «Судя по вашим документам, вы человек умный». Улыбается. Теперь я хмыкаю. Потом советует спуститься к судебным приставам. Объясняю несведущей, что согласно приказу 380: Спрашивает, когда поеду. Да немедленно - мне скрывать нечего. Мы не ругались, лишь поулыбались с КИОской, но разговор пустой - надо ехать немедленно.

Немедленно можно ехать только на автобусе за 60 р. - электрички, где у меня проезд бесплатный, пойдут лишь через час. Автобус доставил к ВВЦ, где у меня важная задача - посетить туалет. Ни у приставов, ни в КИО в их длинных коридорах туалет я не обнаружил - скрывают их, маскируют. Туалеты на ВВЦ платные (20-25 р.), без скидок ветеранам или инвалидам. Таков капитализм: при социализме их было в Москве много больше и все бесплатные.

Иду к метро и вижу девушку с плакатиком: «умирает двухлетний мальчик, помогите». Я проскочил мимо - не люблю попрошаек - но потом сообразил и вернулся. Заглянул в глаза, полные молчаливых слез, спрашиваю:

- Отчего помирает?

- Опухоль мозга.

Соображаю: моих знаний и умений в области цигун-терапии недостаточно, это же серьезный случай. Отвечаю:

- Не помогу, - а сам достаю горсть монет и отсыпаю половину в черный пластиковый пакет, что она мне протягивает. Моя мизерная помощь - несколько десятков рублей - ее явно обрадовала. Видно, мало кто к ней подходит. А я всю дорогу переживаю, что мало дал ей денег! А еще переживаю, что наше государство вынуждает молодых мам побираться ради спасения свих детей.

В метро ищу схему: как добраться до Тушинской - не помню. Обращаюсь за помощью к женщине, что загораживает схему своей спиной. Женщина оказалась отзывчивой, не то что те бюрократки, что посылали меня невесть куда. Разыскала Тушинскую, просмотрела маршрут.

От Тушинской к приставам ходит маршрутка, это платно, и я решил ехать на бесплатной электричке. Прождал ее около часа. Я тепло оделся, и хотя «дул, как всегда, ноябрь», это меня не тревожило. Или сидел на скамеечке, или тихонько похаживал, выполняя незаметные упражнения из любимого цигуна.

А вокруг тихо суетятся какие-то азиаты. Мужчины подтягивают коробки. Женщины расставляют столики, раскладывают на них товар, съедобный и нет. Я решил «сникернуться», как рекомендовала реклама: батончик «сникерса» за 25 р. заменил мне обед - много ли человеку надо?

Приезжаю на станцию «Красногорская» и тут соображаю, что отсюда до бывшего завода «Зоркий», где сидят судебные приставы, довольно далеко, доехать можно, как подсказывает мне улыбающаяся симпатичная девушка, только на маршрутке № 15. Где ее искать и когда будет? Есть вариант: иду к такси. Таксист без обиняков называет цифру: 150 р. Да пусть: это быстро и точно - подвезет к подъезду.

За входной дверью ни охранника, как везде, ни каких-либо указателей, кроме одного: не стукнись головой. Тут что-то вроде черного хода, только не по-окуджавски, утверждавшего, что «в том подъезде, как в поместье, проживает черный кот». Кота не было. По узкой лестнице добираюсь до третьего этажа, где и обнаружил нужную дверь в мою контору. За дверью куча охранников, миноискатель - пришлось вынимать из карманов все железяки, показываю все документы, и меня отправляют на пятый этаж Можно даже дохать на лифте, но это не для меня, старого туриста.

Исполнительный лист у меня принимает молодой парень и никуда не посылает: всё, говорит правильно, это к нему и только к нему. Немолодой мужчина приволакивает стул и почти насильно усаживает меня. Молодой подходит к ксероксу, на котором приклеен плакат «ксерокс не работает: кончился тонер» и путем несложных операций с кнопками, не смотря на отсутствие тонера, снимает копию с моего заявления и делает пометки о том, что документы приняты, и что звонить я должен через 3 дня перед обедом, только тогда мне скажут, кто будет заниматься моим делом.

Всё понятно, кроме одного: почему не сегодня? До конца рабочего дня еще 2 часа! И уж совсем не влезает в мои мозги, почему бюрократы гоняют пока еще 80-летнего ветерана-инвалида по куче инстанций, когда (напрашивается нормальной голове) путешествовать должен документ. Т.е. судья должна была направить исполнительный лист сюда, в Красногорск, по электронной почте. Разве не так?

Исторические записки

Вернемся к самому началу. В 1971 г. наш дом в Болшеве решили сносить. Решил домовладелец - «Союзмашпроект», где до войны работал отец. Наш деревянный лом мешал, так как чуть ли не впритык решили строить 4-этажный кирпичный, а нашему 1934 года рождения приписали 60-процентную изношенность, и так бы и снесли, если бы какой-то умник в правительстве не решил все ведомственные доме передать местным властям. Он не понимал, что у ведомств деньги есть, могут обслуживать дома свих работников, а местная власть несравнимо бедней.

И вот в 1978 г. «Союзмашпроект» всех переселил в специально на то построенный дом в Комитетском лесу, недалеко от дачи Папанина, построившего дачу после зимовки рядом с северным полюсом. Я занимал комнату площадью 13 кв. м, а мне предложили 12 м. Это явное беззаконие. Соседка по квартире, торговка из кафе, советовала кой-кому заплатить - тогда дадут отдельную квартиру, но мне это не нравилось, да и не умею а давать взятки.

Пока я с будущими домовладельцем, Болшевским поссоветом, а конкретно с его председателем Багровым, обсуждал варианты переселения и осматривал предлагаемые им помещения, «Союзмашпроект» на меня подал в суд, требуя переселить принудительно. Я нанял адвоката. Она сунула мне в руки толстенный том с законами: ищи, что говорит за тебя. Кроме уменьшения площади, за меня говорило то, что я как изобретатель (4 авторских свидетельства) и научный работник (28 публикаций) имею право на 20 метров дополнительной площади. Судья предпочел изобретателя.

Между прочим, судье я не понравился: не реагирую на его повестки, не прихожу на заседания, с работы наш зам по режиму, старый кагэбэшник, сообщает, что я в командировке. В конце концов судья пригрозил, что будет разбирать дело без меня. И всё же он решил дело в мою пользу: «Союзмашпроекту» отказал, а мне присудил право на дополнительную площадь.

И вот я целый год живу один в 3-комнатной квартире и во всем 4-квартирном доме. Потом пришел представитель Администрации (тогда Болшевского поссовета) и предложил в соответствии с решением суда занять вторую комнату в 20 кв. м. Третью, говорит, будут заселять.

Дух коллективизма витал над страной в годы социализма. Кто только ни собирался за большим раздвижным столом в квартире! Контактеры, космонавты, йоги, целители : Мы из большой амбарной книги сделали Книгу почетных и не почетных посетителей. С годами мы уже подзабыли, кто посещал, а неразборчивые подписи тем более не могли помочь. Но это уже другая история.

С появлением капитализма коллективизм сменился индивидуализмом. Большие компании сменились отдельными гостями. А дом стал приходить в негодность. Засорились холодное и горячее водоснабжение. Протекла крыша. Стала отваливаться лестничная коробка и перекосились ступени ко мне на второй этаж. Я время от времени пишу заявления в Администрацию, но она пишет отписки, а делать ничего не хочет: ни ремонтировать (отвечает: «это нецелесообразно» - Павлов, начальник «Жилкомплекса»), ни передать в собственность, ни переселить. Особенно забавны ответы последней Администрации.

Я пишу: дождь течет на провода, это опасность возгорания. Зам по жилищному вопросу Тюрин через месяц отвечает: дом двухэтажный, двухподъездный (как будто я этого не знаю). Я пишу: дом разваливается на части, в щель уже можно просунуть руку. Он: общая площадь дома 270 кв. м. Т.е. я про Ивана, а Тюрин про Степана. Удивлению моему тюринским методам отписки не было предела.

Тюрин

Однажды, приехав с дачи, обнаружил уведомление, что мировой судья Мацак оштрафовал меня за неуплату коммунальных платежей. Еду к судье в Подлипки. Я вообще-то с самого расселения дома обращался с заявлениями выдать мне документы для оплаты. В конце концов мне выдали документы на общую площадь 35 кв. м. Но недавно появившаяся контора «Жилкомплекс» не пожелала учитывать эти документы и подала на меня жалобу мировому судье, не смотря на возражения своих юристов. Это они сами мне рассказывали, но, как люди подчиненные, состряпали кляузу.

Мацак оказалась женщиной. Хоть и день был неприемный, она меня приняла и, несмотря на объявление «приносите свои ручку и бумагу», выдала мне и то и другое (положили ручку и бумагу позже). Я написал про свои напасти, и она отменила свое решение. Юристки обрадовались: их статус повысился, следующий раз Павлов будет к ним прислушиваться.

Знакомый адвокат посоветовал обраться в королёвский горсуд. И я обратился с просьбой передать мне в собственность полдома или весь дом. Это нам с женой предлагал мэр Морозенко во время личной встречи. Мы тогда отказались: самим ремонтировать нет сил по возрасту, а нанимать нет денег. И поскольку «нерациональный» Павлов только липовые счета выписывает на текущий и капитальный ремонт да на техобслуживание, я подумал, что имея большую площадь, можно часть сдавать, а на вырученные деньги ремонтировать. Но юристка от Администрации, прихватив в помощь себе представительницу КИО в качестве третьего лица, отстояли спокойный сон Администрации, и я получил отказ.

Признаюсь честно: Администрация не всегда спит. Во время всех юбилеев она мобилизует своих подопечных на подготовку и рассылку всяческих поздравлений: с юбилеем города как старожила, как участника ВОВ (но на суде мое участие отвергается, хотя я с 12 лет был на трудовом фронте, как и все дети тогда) и пр. Я считаю их красочные конверты и «солдатские треугольники» прямым издевательством над ветераном и инвалидом пожилого возраста, требующего так или иначе решить его жилищную проблему. Но что-то решать Администрация ну никак не хочет.

Однажды в 2001 году нахожу у себя в почтовом ящике Извещение о вызове на прием к судебному приставу, имея при себе 6838 р. 86 к. Адрес мой, а фамилия Погачикин на конверте и Почачинкина на извещении. Звоню приставу, спрашиваю: кому и за что я должен, если это письмо ко мне, и был ли суд. Но она не в курсе. Спрашиваю: я - пенсионер, как вы будете взимать с меня деньги - вычитать из пенсии? Но они на это не имеют права. Тогда с этими же вопросами обращаюсь к главному судье Королёва. Однако суд заявлений не принимает, просят присылать по почте. Послал им заказное письмо, но ответа не получил. Знающие люди сказали, что судебные решения редко кто исполняет. Так и не знаю, что был за суд над Почачинкиным или как его там. А вот то, что судебные решения не выполняются, настораживает.

Итак, Администрация не хочет ни ремонтировать, ни передать мне в собственность. Остается только потребовать от нее переселить меня из опасной для проживания развалюхи в нормальную квартиру. И я это требую, а заодно требую возместить моральный и материальный ущерб: из-за потоков с потолка сгорело 4 телевизора, по той же причине я не могу установить компьютер и прочую оргтехнику, необходимую для моих переводов с китайского языка. Дал расчет «утраченной выгоды», указал на переживания, вызванные опасностью нахождения в квартире - тут и протечки на провода, и разваливающийся дом, где в щель можно просунуть руку. Подтвердил всё это официальным актом «Жилкомплекса», который актировал дважды, но второй акт не оформил - это же ему не выгодно.

В защиту административного бездействия активно выступали в суде юристка и КИОска. Первая что-то бормотала невнятно, вторая, толстушка с больным сердцем, выступала более напористо. Обе не здоровались, не улыбались, не смотрели в мою сторону, отказались назвать свое имя-отчество - как к ним обращаться? Толстушка не стеснялась врать напропалую. Вот, заявляет: они переселяют только из аварийных домов, а из ветхих - нет. То, что дом подлежит расселению, определено аж в 1971 году, но она это игнорирует. И тут «Калининградская правда» сообщает, сколько ветхих и аварийных домов расселяются в данный момент и куда. Я показываю, но она даже не краснеет. Я составил список фантазий и вранья КИОски О.Старостиной и принес судье на очередное заседание.

Суды шли 2 года. Ответчицы и судья Маркин под любым предлогом затягивали процесс. То надо было донести какой-нибудь документ. То кто-то из ответчиц не являлся. У бюрократов норма: месяц. Т.е. срок ответа на письмо или переноса заседания - месяц, и, надо отдать им должное, они всегда укладывались в этот срок, оставляя в запасе дня четыре.

Вот этапы судебного процесса.

1) Маркин отказывает мне «в полном объеме» и должен за 5 дней написать решение. Но не укладывается: мучается, не может обосновать отказ (жалуется мне по телефону, а я звоню ему каждый день). Сочувствую: как обосновать то, что обосновать нельзя? Да, по ТВ часто вижу какого-то Маркина, рассказывающего о каких-то судах в стране. Не родственник ли?

2) Я пишу протест в областной суд. Это где-то в Красногорске, куда даже не ходит общественный транспорт. Хорошо, что документы не спеша пересылает Королевский суд, а меня доставляют родственники на машине. Там три судьи долго стыдят мою юристку за бездушное отношение к переводчику китайского языка, а КИОску игнорируют - пришла новенькая, не в курсе дел.

3) Дело вернулось на новое рассмотрение, попало к судье Васильевой, которая уже не может снова мне отказать в полном объеме. Маркин разрешал мне сидеть, видя мой возраст. Васильева же потребовала, чтобы я вставал за трибуну. Да меня это не пугает.

Архитектура в зале заседания этого бывшего горкома партии своеобразная: я стою лицом к судье и задом к представителям Администрации. Это мои старые знакомые. Спрашиваю судью, не лучше было пригласить кого-либо из Администрации, который мог бы решить проблему на месте? Зачем приходят те, кто ничего не решает? Но судья мою идею не поддержала. Васильева отказала мне в моральной и материальной компенсации, но обязала Администрацию предоставить мне благоустроенное жилое помещение.

4) Мои «красавицы» написали протест, и дело опять ушло в область. Там юристка попросила отложить рассмотрение, так как не явилась КИОска. Судьи спросили мое мнение - затягивают всё время, говорю - и они оставили решение в силе. Через месяц минус 4 дня (стандарт в бюрократической переписке) документы пришли в Королев.

Моя юристка, расставаясь в облсуде, кинула странную фразу: «все понимают, что жить в моей квартире невозможно, и вы там не живете». Я не понял, кто это «все» и почему они не принимают меры, чтобы жить стало возможно. А если я не живу, то кто накручивает электросчетчик? Домовой? Последнее время он совсем расхулиганился и накрутил огромную цифру. Надо бы починить счетчик, но я же собрался переезжать.

Когда нас позвали в зал облсуда, я пропустил юристку вперед, и она радостно улыбнулась. А я даже не подозревал, что эта женщина умеет улыбаться!

5) Судье Васильевой закон предоставляет 5 дней для оформлении Исполнительного листа. Это красивый зелененький документ на 8 страницах, мало заполненных. Помощница или секретарь у Васильевой - самая улыбчивая девушка суда. Встречает меня в коридоре, радостно улыбается:

- Вы за исполнительны листом? Я уже всё приготовила, идите в канцелярию.

Там я расписываюсь и опять иду наверх к Васильевой, чтобы и она расписалась. О-хо-хо: Благо ноги пока носят.

«Квартира»

Русской интеллигенции свойственно поругивать высокое начальство, сидя на кухне, попивая чаек или что покрепче. Изредка эта воркотня перерастает в революции. А тут, как нарочно, президент Медведев как будто специально регулярно говорит о моих делах: то о затягивании дел судами, то о переселении из ветхих домов как о главном деле Администрации. После массовой и скорой помощи погорельцам в нынешнем году рейтинг президента резко повысился. Так что поругивать его пока не будем.

Ну вот, Управление судебных приставов по Московской области получило из моих рук исполнительный лист. Неделю оно думало, кто будет этим заниматься и решило: Татьяна.

Итак, она звалась Татьяна. Не будем, вслед за Пушкиным, ее описывать, тем более с приставкой «не». В четверг она мне звонит (очень мило с ее стороны: мне еще чиновники не звонили), сообщает о своем предназначении и просит приехать на свидание в понедельник: в пятницу у нее дело в одном из подмосковных городков - Управление ведь областное.

Татьяна тонко намекает, не могу ли я попросить кого-нибудь по доверенности отвезти документ из Красногорска в Королев. Намек на мой возраст. Нет, отвечаю, я подвижный. А при встрече объясняю, почему подвижный: виной тому цигун, регулярные занятия.

6-го декабря отвез документ в Королев, сдал под расписку, а 7-го отправил копию с этой самой распиской по э-почте. Благо у меня век 21-ый, но то что в госорганах, где не вылезли еще из 19-го века, раз пользуются посыльными да нарочными. Меня еще в горсуде просили отвезти повестку в КИО. В Администрацию суд может отнести документы - это в соседнем доме, а в КИО не может - это далеко для них в нашем небольшом городке. На почту нет надежды никакой. Благо я был с сыном и его машиной, доставили повестку в КИО. Читал я, что в Париже еще в 19 веке почту доставляли за час (!): создали какую-то воздушную систему. А Медведев еще любит говорить о создании электронного правительства! Хоть бы чиновники более низких ступеней пользовались компьютерами, электронной почтой, а не заваливали всех и себя бумажками! Мечты, мечты:

Да, в документе судебных приставов читаю про угрозу: не выполните Решение суда - оштрафуют ответчика, т.е. Администрацию, на 5000 рублей. Ох, если бы Тюрина, мастера по отпискам, оштрафовали, я был бы счастлив. Многим он крови попортил, не только мне.

13 декабря, в день моего рождения, мне звонок (через сестру) - срочно приезжайте, вам выделена однокомнатная квартира. Срочно не могу: у электричек перерыв. После перерыва захожу к Паршиной. Она роется в своих бумагах на столе, находит стопку моих, протягивает Решение Администрации, подписанное и.о. главы города А.Никольским, датированное 9-м декабря. В срок уложились: не придется Администрации платить 5000.

- У вас сегодня день рождения, - улыбается.

- И вы приготовили мне подарок?

Улыбка сползает с ее лица... Нет, я ничего хорошего от Администрации не ожидаю. Просто не знаю, какую пакость они мне приготовили.

КИОска объясняет: дом новый, до конца года сдадут, 4-этажный, мне (как инвалиду 2-й группы, наверное) выдели квартиру на 4-м этаже без лифта. Какие заботливые в этом КИО! Чтобы посмотреть, надо доехать на автобусе до станции Подлипки, а дальше идти вдоль железнодорожной линии налево до самой моей Шоссейной улицы. КИОска «забыла» уточнить, что нужно еще перейти ж/д линию.

Это недалеко - километра полтора-два от станции. Между Подлипками и Мытищами. Как за Ярославку зайдешь, там и будет. Улица начинается с дома № 2. Дом № 1 отсутствует: на той стороне только солидный забор НПО «Энергия». Слева за помойкой тихо шуршат электрички. А мой № 3 спрятался за спиной номера 2. Сторож-киркиз меня пускать не хочет и что-то мычит. Показываю ему Решение и.о. мэра - он внимательно его рассматривает, возвращает мне и пропускает. Как оказалось, читать по-русски он не умеет, да и говорить тоже.

Кыргыз меня не удивил. Сказал ему на прощанье рахмат. А что я вижу внутри? Коридор, другой конец которого скрывается в дымке. По бокам, как у Высоцкого, 34 комнатки. А что видно за дверью комнатки? Виден прогресс за послевоенные полвека: в каждой комнатке по уборной, можно было даже ею воспользоваться. Видны две смежные комнаты, разделенные широким проемом без двери: одна жилая, другая, видимо, числится нежилой, так как здесь будут проживать, плита, посуда (мойку не видно), а также шубы, куртки и прочая одежонка. Это очень удобно, когда дедовская (т.е. моя) шуба в совмещенной кухне-прихожей рядом с плитой: всегда шуба будет сухой! Плита пока виртуальная, раковины нет даже виртуальной. Вода и шуба в одном флаконе - недопустимо: дедова шуба намокнет! И зачем здесь раковина? Вода есть в санузле.

В общем, всё прекрасно, госпожа маркиза! Представляю, как ухмыляется Администрация, включая мою КИОску Паршину (от слова парша?). Впрочем, ее роль мизерная: напечатать и всучить договор о капитуляции. Вспоминаю: судья Васильева спрашивала, что мы хотим. Я сказал: что положено по закону, то и хочу. А представительницы власти в один голос заявили, что желают переселить меня в общежитие. И посмотрели на меня уничтожающим взглядом, в котором не было ничего человеческого. Подумалось: что я сделал им плохого?

Чего не вижу на выходе из дома 3? Ничего не вижу, что должно быть в шаговой доступности: ни гипермаркета, ни поликлиники с аптекой, ни ночного или нормального дневного клуба, где можно было бы со старичками в шахматишки перекинуться, блицануть по старой памяти.

- Ишь чего захотел! - скажите вы. - Шахклуб ему подавай. Как бы Администрация сама тебе мат не поставила. Видишь, как она извивается, чтобы тебя извести! А ключ от квартиры, где деньги лежат, не хочешь?

- Ключ хочу. И квартиру тоже. А деньги - не очень.

На следующий день, 14-го, у нас с женой день релаксации. После вчерашних бурных обсуждений демарша Администрации я продолжаю подбирать литературу для будущей книги о китайском фарфоре. Жена делает две картины сразу и, чуть отвлекаясь, готовит свои зубы для ренессанса. Читаем пришедшие по э-почте поздравления с днем рождения и думаем, что отвечать, а бросать нестандартные слова - это такой тяжкий труд!

В короткий день 21 декабря 2010 года приношу моей Паршиной отказ от «отдельной квартиры». Она посылает меня к секретарю - ведь только у нее есть штампик, подтверждающий получение документа. Тут я подсовываю Паршиной первую страничку этих писаний и смотрю на ее реакцию. Она похохатывает и даже хохочет. Особенно ей понравилась моя оценка двух организаций как двух сторожевых псов, охраняющих покой Администрации.

Она вертит листочек:

- А где продолжение?

- Продолжение есть, окончания пока нет.

Не стану ее баловать полным текстом. Знаю: она ведь протрепится всем, что я что-то пишу. Может, мне это поможет.

Секретарь куда-то вышла. Появился небольшой мужчина, спросил, что за проблемы. Посмотрел мое заявление и предложил передать секретарю. Всё вежливо, на нормальном человеческим языке и с нормальными интонациями. Я даже не ожидал этого в КИО.

Секретарь просит дописать пару строк, предлагает место за столом, ручку.

- Ваше заявление передадут в земельный отдел. Это они предложили поселить вас в комнату.

Понятно: щуку бросят в воду. Но секретарь тоже меня удивила человеческим отношением.

Вспоминаю: раньше была жилищная комиссия, собиравшаяся время от времени. Комиссия выросла в Комитет имущественных отношений, трудящийся с утра до вечера. Комитет методом почкования разделился на отделы. Для бюрократии это обычно.

От КИО через Подлипки еду к сестре в Болшево на автобусе. Она подсовывает мне «Калининградскую правду» от 15 июля со статьей про Нину Котенкову, жену Королёва: сестра ее деда - наша бабушка. Но я никому не говорю про мои родственные, хоть и дальние связи с Виктором Павловичем. Наша мать дружила с Ниной. Я мальцом жил у Котёнковых, когда отец приезжал из Молотова в командировку, прихватив и меня, чтобы я не заразился от сестры скарлатиной. Другое дело - запись на мемориале в центре Королёва: все-таки отец - доброволец, погибший на фронте, можно и упомянуть в свих заявлениях в Администрацию.

Прошел месяц после моего отказа принимать комнату в общежитии с длинными коридорами за отдельную квартиру, и вот, 20.1.11 захожу в КИО и узнаю, что эта заботливая организация готовится принудительно переселить меня в общежитие. Других квартир в Королеве якобы нет. Да, комнату без кухни, прихожей и ванны они переименовали и квартиру - и все дела.

Покидая КИО, зашел к секретарю, показал первый листочек этих писаний - почитайте, если интересно. Оказалось, интересно, и даже очень, и она, с моего разрешения, побежала снимать копию, чтобы потом показать кому надо. Я, конечно, проинформировал, что материал пойдет в Интернет.

Но мои мелкие уколы - ничто по сравнению с другими событиями. Пока я топтался в КИО, по Первому каналу ТВ Елена Проклова рассказывала на всю страну и далее про наш родной Королев и его зама главы по ЖКХ Тюрина, который в назначенное им самим время не явился на встречу в назначенное им самим место. На телевидение тоже не пришел. Как говорится, знает кошка чье мясо съела. Зачем ему публичный позор? Но почему бюрократы ничего не боятся? Или уже достаточно нахапали, что ли?

А я, тугодум, наконец сообразил, кто Тюрину пишет дурацкие ответы на мои (и не мои) заявления. Ответы не на тему вопросов. Да это же КИО! А Тюрин только подписывает - ему даже думать не надо, не то что принимать какие-то решения. Мне, кстати, секретарша КИО предложила поехать в Администрацию и там записаться на прием к председателю КИО. А здесь это сделать нельзя: ни переговорить, ни записаться, хотя председатель всё время крутился вокруг нас и думал: кто такой этот Богачихин и чего от него можно ждать (или взять?).

Суд-5

Чтобы меня из фактически двухкомнатной отдельной квартиры переселить в комнату в общежитии, требуется решение суда. И КИО падает в суд. В качестве третьего лица заявляет администрацию города - ту, которой принадлежит наш дом и которая единственная имеет право заселять, выселять, продавать. Вам это понятно? Подчиненная организация ставит своего начальника третьим (я - второе лицо). И начинается судебная канитель. Первое заседание пустое, даже секретаря нет, чтобы что-то фиксировать. Но я подаю встречный иск - против Администрации. В трех экземплярах: судье, КИО и себе. Администрация в лице знакомой мне неулыбчивой юристки тоже просит экземплярчик, а я огрызаюсь: «у меня не типография». Судья предлагает сделать копию самим. Всё тихо, вежливо. И откладывает дело почти на месяц.

Вот и первое заседание 22 февраля 11 года. Толстушка из КИО улыбаясь мне в лицо бодро сыпет небылицами про нехорошего Богачихина, который отказался переселяться в 1978 году и подал в суд на «Союзмашпроект», задолжал за коммунальные услуги 50 тыс. р.,, никогда никуда не обращался по поводу ремонта квартиры и вообще глава Администрации неправ, называя меня участником войны, а она, конечно, права, заявляя, что не участник. Кроме, того, она назвала занимаемую мною жилплощадь в 29,5 кв.м., ни на каких документах не обоснованную цифру.

Потом они о каких-то непредставленных КИО документах долго говорили с судьей, которая торопилась на обед и потому отложила слушание еще почти на месяц - на 15 марта. Мне судья пока не дала слова.

К 15-му марта я официально стал ветераном войны. Это сотворила моя младшая сестренка, что на полтора года младше меня. Сначала они с двумя подружками сделали ветеранами друг друга. Очень просто: есть два свидетеля, что ты во время Отечественной войны работал не менее полугода - и ты ветеран. Всё по закону. У меня только один свидетель: сестра, но то ли закон о количестве свидетелей изменился, то и так каждому ежу ясно: в мои 11-15 лет во время войны все работали на войну.

Чего только я не делал! Полол, копал картошку, собирал колоски, гонял лошадей в ночное, жал серпом, складывал скирды. Интересно: у нас были мужики из разных краев Советского Союза, и они спорили, сколько должно быть снопов в одной скирде. Самое удивительное дело - сбор гороха. Никто не собирает отдельные стручки, но вырывают растения из земли и скатывают в бурт. Когда длинный бурт наберет толщину и катить его уже сил нет, начинают следующий бурт. В Подлипках около стадиона я сторожил картошку. В воскресенье в день сбора урожая хозяева участков делились со сторожами.

Получить «ветерана» совсем не просто. Думаете: пришел, показал пспорт и тебе выписывают заветную книжечку? Как бы не так. Сначала идешь в пенсионный отдел. Там 10 дней думают и выдают тебе справку. Несешь справку в соцзащиту. Сестра заняла там очередь в 8.15 утра, чтобы к 10 утра я был первый. Здесь долго ломали голову: выдавать или не выдавать, даже звонили мэру. Оказывается, в Администрации есть специальная женщина, решающая, кто достоин, а кто нет. А сейчас - мне повезло - она в отпуске.

На суд 15 марта пришла другая КИОска. Услышав про мое ветеранство, попросила суд перенести. - Две недели вам хватит, чтобы подготовиться? - поинтересовалась судья. И назначила на 5 апреля. А КИОска меня послала в КИО, чтобы и КИО подготовился.

Мне слова опять не дали. Мои дополнительные документы судья взять отказалось. Ну, это мы еще посмотрим. Я ушел, а они остались что-то обсуждать за моей спиной. У всех горят сроки. КИО боится, что их будут штрафовать судебные исполнители за невыполнение решения суда, и судья бросает фразу: - Может быть переселить его временно? - Они всё время что-то обсуждали между собой, как будто меня и нет вовсе.

В КИО в жилищном отделе глянули на мой ветеранский билет, а точнее, на запись «льготы по п. 20» и обрадовали: по жилищным вопросам льгот никаких нет, и очень удивились, что их представительница в суде такая некомпетентная. Т.е. опять гоняют меня по кругу и тянут время. Но мы не сдаемся.

По настойчивому совету знакомой иду в представительство ЛДПР к Жириновскому: Луков переулок, 9. Это на Сретенке. Красивые старые дома, фасады свеже покрашены. Только какие-то неживые. Как будто со времен торговли луком в Луковом переулке здесь ничего не происходило. Парадная дверь дома 9 явно давно заколочена, заросла пылью неизвестного века. Вхожу по двор - а здесь никакого парада: всё ветхое и захолустное. Ясно, что сам шеф Владимир Вольфович здесь не бывает. Вход практически свободный. Перед приемной, что в комнате 3, стоят два столика, заваленных ручками, линованной бумагой, газетами ЛДПР. Пара бабушек пишут свои заявления. Я, дедушка, занимаю очередь.

Выясняю: прием населения ведут два юриста. Заявление с просьбой не допустить принудительного переселения с 35 кв.м. в 12 я принес - естественно, отпечатанное на принтере. Надо было захватить еще документы и получить бесплатную юридическую помощь, да кто знал. Ну, это еще возможно потом. А пока мне обещают в течение недели сделать депутатский запрос Громову, главе области, и тот мне ответит в течение месяца. Спасибо, конечно.

Знаем, как эта бюрократическая цепочка будет выглядеть. Громовские чиновники запросят Королёв, там направят запрос в КИО, а что ответит КИО, понятно: что мне предоставляют прекрасную однокомнатную квартиру большей площади, и что этот Богачихин кочевряжится, им непонятно.

Кстати, фамилия юриста Титоренко - однофамилиц или родственник директора ИДВ. Что этот знак показывает, пока не пойму.

4 апреля утром сажусь готовиться к завтрашнему судебному заседанию. Достаю из портфеля повестку. Беглый взгляд - и о, ужас! Заседание-то сегодня! Минут 15 как началось. Звоню в суд. У меня два номера, но по одному трубку не берут. Где-то через час дозвонился. Спрашиваю номер телефона судьи Чеченёвой. Отвечают: телефон судьи - военная тайна, но номер помощницы - в открытом доступе. Помощница радостно сообщает: все уже собрались:Короче, перенесли на 8-е.

8-го мы с сестрой пришли точно к 11-ти. В коридоре встретили судью, поздоровались, стали извиняться. А она: не берите в голову. Понятно: я не пришел - и все женщины обрадовались и разбежались по домам или по своим делам. Сестра прошла в суд по загранпаспорту с 11-летней просрочкой. Охранник только засмеялся, но пропустил. А совсем без паспорта приходить в наш суд никак нельзя. Наверное потому, что у бандитов паспорта нет или у них какой-то знак стоит в паспорте: в суд не пускать.

К 12-ти все собрались: представительницы КИО, администрации, заместительница прокурора города. Почему и я, и сестра были уверены, что суд назначен на 5-е - загадка. А что все собираются на час позже - местная традиция: ссылаются на большие пробки в этом маленьком городке. Судья и секретарша - тоже женщины. И мне нужно всех их победить или переубедить, настроить в свою пользу.

Начал я с себя: представил список из 13-ти книг, переведенных с китайского, подчеркнув, что никто не перевел столько ни на один европейский язык - не больше двух-трех (забыл про Виногродского - у него больше трех, да еще каких серьезных!). Пусть теперь знают, что я китаист и какой. Затем, с целью некоторого запугивания, уточнил, что в областном суде уделяют большое внимание личности, и напомнил, как там 10 или 15 минут объясняли представителям нашей администрации, что нельзя так бездушно относиться к людям вообще и, тем более к таким ценным специалистам, как переводчик китайского языка (так впервые в жизни моя специальность сыграла в мою пользу).

Дальше перешел в атаку. Заявил, что со стороны администрации встречаю только ложь и издевательство. Привожу примеры. Описываю предлагаемую «квартиру» как невозможную для проживания инвалида, ветерана и, тем более, творческого работника с его оргтехникой, словарями, справочниками. Как, спрашиваю, вы в 12-метровую комнату принудительно перевезете мебель из 35-метровой жилплощади? А почему вы селите инвалида на 4-м этаже без лифта и ванной?

- Мы поставим ванну, как только вы вселитесь, - заявляет юристка.

- Так не бывает, - парирую я, зная, что и ставить ее негде.

Добавляю, что вблизи от дома нет магазинов, аптеки, поликлиники, городского транспорта. До объектов цивилизации 2 километра пешком. А когда рассказал, как принес в администрацию Решение судьи Васильевой о переселении, которое Администрация должна была выполнить в течение 5 дней, а вместо этого получаю от КИО предложение обратиться в администрацию, судебно-прокурорская пара ничего не поняла и застыла в недоумении. Пришлось объяснять: административно-КИОская пара решила гонять меня по кругу.

Дают слово прокурорше. Она делает суровое лицо и берет в руки ручку, чтобы записывать мои признательные показания. Первый вопрос: в связи с чем у меня инвалидность 2 группы.

- По возрасту.

- А сколько вам лет?

- 81.

- А Вам сколько лет? - обращается к сестре.

- Около 80-ти.

Немая пауза: прокурорша и судья задумались. А мы с сестрой, наоборот, перешли в атаку. Я за свое:

- Надо заниматься цигуном. - Сестра же гнет свою линию:

- Надо вставать в 6 и 30 минут делать зарядку.

А они утверждают, что нет времени заниматься собой. Судья уточняет: встает в 4 и всё равно времени нехватает. Я:

- Надо себя любить.

Лирическое отступление кончилось. Прокурорша пытается выяснить второй вопрос: бываю ли я в Болшевской квартире. Отвечаю, что там слишком хорошо, чтобы не бывать: и воздух хороший, и энергетика. А еще меня приглашают с лекциями в разные города и страны.

- Так вы не бываете в Болшеве, живете в Москве? - давит прокурорша.

- Да, не бываю, - парирую я. - А там домовой крутит электросчетчик, а я оплачиваю электроэнергию.

- Так всё же, где вы больше бываете: в Москве или в Болшеве?

- В поезде.

- Москва - Пекин? - улыбается прокурорша.

- И дальше: Шанхай, Гуанчжоу, Шаолиньский монастырь. Меня даже охранники поезда узнают.

Вопрос снят. Судья забирает прокуроршу и КИОску и уходит совещаться, обещая вернуться через 5 минут. Вернулись через 15. Прокурорша:

- Считаю необходимым суд отложить. Май Михайлович:

Она не заканчивает фразу, но в голосе слышится уважение к Маю Михайловичу. Пока судья копается в своем графике заседаний, я достаю из портфеля свои учебнички китайского и японского языком (метод Богачихина) и книгу «Гуманология: человек может всё» и прошу сестру передать врагам. КИОска:

- Вы считаете нас врагами?

В голосе явная обида. Удивляюсь: только недавно давила на меня: - Вы мешаете нам выполнить решение суда о переселении с учетом занимаемой площади!

Вопрос о занимаемой площади и есть причина конфликта.

Прокурорша предлагает подобрать мне квартиру в другом доме на первом этаже. КИОска ко мне:

- Против первого или второго этажа возражать не будете?

- Не буду: нет оснований.

КИОска пугает: если бы меня переселяли, как других, из ветхого дома, то предложили бы комнату в коммуналке весте с каким-нибудь наркоманом. А от депутатского запроса или даже от письма Путина или Медведева отбрехались бы. Смеется. Я тоже улыбаюсь: как они в своем КИО умеют отбрехиваться, нам хорошо известно. Они с «Администрацией» вдруг вспомнили, как смотрели обо мне в Интернете и опять заулыбались. Что там смешного - не знаю. Перенесли суд на 20 апреля.

О, времена! О, нравы!

Получил странное письмо, всё в штампах. Синий штамп: «Приемная администрации г. Королёв Московской обл.». Еще один синий штамп: «Администрация г. Королёва Московской области ул. Октябрьская, дом 1, г.Королёв, РОССИЯ 141070» (пунктуация сохранена). Красный штамп «Почта России Мытищи Моск. обл. 141020» и красный штамп «РОССИЯ ROSSIJA 1180 ПОЧТА РФ 251361». Я тут ничего не понял - слишком много информации, и причем здесь Мытищи?

Не менее удивительно и содержание. Шапка: администрация и неизменный КИО. Дальше: «Уважаемый Май Михайлставович! Ваше обращение на сайт Президента : по поручению Правительства Московской области рассмотрено:Вам предоставлена отдельная квартира, тем самым решение суда выполнено».

И я, конечно, счастливо проживаю в новой квартире. Так, наверно, подумают президент Медведев и губернатор Громов, если заглянут в то, что пишет всем КИО.

Рассказываю другу Лёне о судебном заседании. У него свой взгляд на мир. Перебивает и спрашивает: судья симпатичная? Да, симпатичная. А уж секретарша (или помощница) как хороша! Молоденькая. Юристка, называющая себя просто: «Администрация», никакая. КИОска - бесформенная глыба. Т.е. никаких женских форм у нее нет, только бесформенное животище торчит.

По э-почте получил письмо от Жириновского от 6.04.11 с просьбой сообщить свой почтовый адрес с индексом и поподробней о сути проблемы. Сообщает свой адрес: Охотный Ряд, дом 1. 14-го несу коричневый конверт из крафт-бумаги с письмом на серой бумаге (у меняя ее целая пачка - надо же израсходовать). Письмо на полутора листах с пятью копиями документов. Тема: я по документам занимаю 2 комнаты площадью 35 кв.м., а нынешняя администрация мое право на дополнительные 20 м признавать никак не хочет, не смотря на решения суда и прошлой администрации.

Прихожу на Охотный Ряд, 1. Это Дума. Нет, письма от частных лиц здесь не принимают, надо идти на Моховую 9, это назад 500 м по прямой. Бывшая приемная Верховного Совета. Два веселых милиционера, будущих полицейских, показывают на дверь в большущий зал. Там за столами сидят женщины, перед ними листы бумаги, в руках ручки, а они тихонько переговариваются между собой.

Женщины меня не интересуют, и я иду к окошку в конце зала. Там обнаруживаю лабиринт из зеркальных перегородок, за одной из них, если принять правильную позицию, можно увидеть солидного мужчину лет 50-ти, который медленно и долго, минут 5, что-то выстукивает на компьютере, потом выдает страждущему бумажонку с направлением на встречу с депутатом желаемой фракции. Мне встреча с депутатом не требуется, поэтому без очереди, состоящей из трех женщин, протягиваю свой конверт в окошечко, которое мой визави регулярно загораживает картонкой, чтобы никто не пролез (а иначе - зачем?). Мужчина рассматривает мой конверт со всех сторон, трясет его, пытается расклеить. Был бы клей резиновый, моя точечная заклейка разошлась бы, а клей ПВА выдержал натиск.

На конверте надпись черным фломастером, и чиновник зачем-то спрашивает у меня этот фломастер. Я, конечно, не захватил и тогда он уходит, обещая в скорости вернуться. Мы ждем, и женщины от нечего делать рассказывают мне про Китай, будто китайцы разбегаются по всему свету, а в стране такой закон: раз где-то живут китайцы, значит, там китайская территория. Вот они уже весь Дальний Восток у нас отхватили. Я пытаюсь возражать, но в их глазах я не имею никакого авторитета.

Приходит чиновник с пучком фломастеров и просит добавить слово «депутату». Спрашиваю: «Заместителю Председателя Государственной Думы» - недостаточно? Утверждает, что так быстрей дойдет, смеется.

Фломастеры оказались высохшими, и мы на пару с большим трудом не столько писали, сколько нацарапали слово «депутату». Чиновник ставит на конверт красный штамп и радостно объявляет: всё!

Выхожу на улицу и неожиданно для себя наполняюсь радостью и улыбаюсь. Хорошо мне почему-то.

25 апреля снова прихожу на Луков переулок: надо посоветоваться с адвокатом - о чем говорить завтра на суде. Но адвокат в декретном отпуске. Надо было внимательнее читать газетку «ЛДПР»: бесплатные консультации - по предварительной записи. Меня принимает В.В., но не Жириновский. Спрашивает фамилию и идет к компьютеру.

- Май Михайлович? Вы подали заявление 6-го числа.

Короче, надо было развернутое заявление отдать им же, а не на Моховую, тогда они отслеживали бы.

26-го еду в суд. Назначили на 9.45, но как раз в это время судья куда-то сбежала. Вернулась через 2 часа. Тут «на две секунды» исчезла прокурорша. Проявилась через час. Судья ждала, ждала прокуроршу и, пока ее нет, сбежала попить кофейку или чего-то еще. За ней сбежала секретарша и вернулась что-то дожевывая.. Вернувшаяся прокурорша пошла призывать на заседание судью. В конце концов все собрались и дали слово КИОске. Звать ее Наталья Николаевна Никишина (три «Н» - трижды «не»). Из Старого Оскола. Судья поинтересовалась, подбирали ли что-нибудь еще Богачихину, зная, что от коммуналки он отказывается. Нет: это ведь лишняя работа.

Выступление КИОски - сплошное вранье. И что дома они не строят, а в газетах говорится наоборот: строят для расселения из ветхих и аварийных домов, и что за мной большая задолженность по коммунальным платежам - вранье (перебиваю: предъявите документы), и что я отказываюсь становиться на очередь на переселение - тоже требую предъявить доказательства.

После ряда переносов заседаний мне предлагают 14-метровую комнату с двумя соседями, на центральной улице, но я отказываюсь переселяться в коммуналку, так как это резкое ухудшение моих жилищных условий, предъявляю обоснование из пяти пунктов. Прокурорша уговаривает переехать в комнату на Шоссейной улице: там нет ванной, но нет и соседей. Я - про право на дополнительную площадь, определенную судом. Она ворчит: «Опять за свое (интересно: а за чье я должен быть?), это в советское время учитывали личность» (а нынче на личность наплевать). И, в конце концов, поддерживает КИО. В этот момент она была похожа на старую еврейку, вымогающую взятку. Даже мужчине бросается в глаза: одевается богато, но главная задача одежды не шикануть, а скрыть дефекты фигуры.

Судья тоже поддерживает администрацию и принимает решение принудительно переселить меня из квартиры без соседей в комнату с соседями. Мои аргументы не учтены никак. Развернутое решение будет 5-го после обеда. Вот только не знаю, когда она обедает. В КИО не удивляются на решение, а твердо знают: суд в их руках, и что бы они не болтали на судебном заседании, какую бы не несли чушь, решение будет в их пользу. Так мне намекнули, когда я позвонил в КИО накануне суда.

Я ухожу попрощавшись, а квартет женщин (не считая секретаря) остаются порадоваться завершению своего черного дела: за 3 месяца судебных заседаний, наконец, приняли решение сгубить этого Богачихина со всеми его достоинствами и достижениями. Как сказано в классике: «проказница мартышка, осел, козел да косолапый мишка», только женского рода.

На другой день звонит судебный пристав и удивляется, что у меня идут какие-то суды с администрацией, которая давно уже ей сообщила, что судебное решение от судьи Васильевой исполнено: мне предоставлена квартира. Врут, говорю. На мои суды с Администрацией положено приглашать и судебного пристава, но Администрация не захотела, и про то, что идут непонятные суды - какие суды, если всё решено? - пристав узнала случайно. Ну, теперь я буду держать ее в курсе!

5-е мая. В почтовом ящике нахожу поздравление президента Медведева мне как ветерану войны. Я получаю их каждый год. Направляет ветеранам небось местная администрация - тот же КИО. Проще отправить красивую бумажку чем решить какой-то вопрос. А суд, куда я пришел в этот день после обеда, приготовил мне свой подарок: свое обещание не выполнил, решение не подготовил - приходите, говорят, 13-го. Должны готовить за 5 дней, растянули на 12 рабочих дней. Судьи не знают, как обосновать отказ ветерану, Та же история была с судьей Миркиным: каждый день я ему звонил, а он только вздыхал и оправдывался.

В суде столкнулся с прокуроршей. Я не собирался с ней здороваться и просто смотрел на нее в упор, вспоминая ее реплику: «Это в советское время учитывали личность». На ее лице нелюбовь к советскому времени, личностям и всему на свете. И она делает вид, что меня не видит и не знает. Всего вам, сарделька!

13-го прихожу в канцелярию суда за решением. Всё указываю четко: когда был суд, кто судья, но девочка долго ищет и не находит. История обычная: его не подготовили и в продленный срок. Поднимаюсь на 3-й этаж к судье, Слегка напевая, вопрошаю: «У судьи я спрашивал: где мое решение?», Она заулыбалась и не к месту заявила: «Я - судья». Через полчаса я его получил. А также просмотрел свое дело и выписал что надо. Интересуюсь: неужели судьи так зависят от администрации, что все решения принимают в ее пользу? Судья утверждает, что ни от кого не зависит, а только от законов и поэтому мне жаловаться на решение в областной суд не имеет смысла. Ну, это еще посмотрим!

Мособлсуд-3

07.07.11. Утром вымыл голову. Побрился - после мытья оно легче. Залез в ванну. Потом мы с женой отправляли текст рекламмки к грандиозной выставке ее картин. Август - наверняка самый плохой месяц: все в отпусках, да дарованному коню:

И поехал в областной суд. Назначено на 12, но вовремя никогда не бывает. Сижу, делаю невидимые цигуновские упражнения. В портфеле оказалась книжка про целебные мудры-мантры. Мудры на глазах у всех делать не стоит, а неслышимо почитать мантры можно. Достаю книжку, открываю на случайной странице. Так и есть - не случайная, а нужная: для усиления мозговой деятельности. На суде пригодится.

Мантру надо повторять 66 раз. На второй раз зашевелилась макушка. На пятый бросил: слишком стало давить на сахасрару. Походил по коридору. Тоже не бессмысленно: плавно, с выдохом длиннее вдоха для набора энергии. Зашел в туалет. Стою у зеркала, причесываюсь. Врывается КИОска (это в мужской туалет!), как себе домой:

- Май Михайлович! Скорее! Следующие мы!

Оказывается, они вместе с Администрацией следили, где это я прохаживаюсь. Но торопиться некуда, я знаю: сначала секретарша берет паспорта и прочие документы для регистрации. Да тут еще прокурорша знакомится с делом - всё же вопрос о принудительном выселении.

Ну вот, входим в зал. Нам предназначены два стола и 4 стула. Администрация садится рядом с прокуроршей. Киоска предлагает место рядом с собой - я не рвался в зал и скромно вошел последним. Садимся. Нас судит тройка: мужчина (это главный) в окружении двух женщин. Одна зачитывает мнения сторон, другая не проронила ни слова, так что судейский коллектив был загружен лишь на две трети.

Зачитывающую я почти не слышу: долдонит потихоньку, долетают (скорее, доползают) лишь отдельные слова. Да Бог с ней - я же суть дела знаю. Потом судья дает слово КИОске. Та, как обычно, смело и решительно, хотя и без злобы, обвиняет меня во всех грехах, возможных на этом поприще. Заявление, что я не оплачиваю коммунальные услуги, судью заинтересовало:

- Почему не платите за квартиру?

- Тут всё вранье, - и начинаю приводить свои аргументы, ссылаясь на документы. Доказываю, что у меня не 19 кв.м. общей площади, а 35 только жилой. Судья спрашивает у КИОски документы на 19 м, она мнется, утверждает, что такие документы существуют.

Вот так ситуация! Оказывается, они даже подавать на меня в Королёвский суд не имели право, так как не подготовили документы на переселение. Когда городской суд в кармане у администрации, то какое могут иметь значение законы страны? Но в следующий раз они бумажки заготовят, и мне будет сложнее бороться за правду и за себя.

- Нет у них таких документов, - вмешиваюсь, - я ходил в расчетный центр:

- У вас документы на 2 комнаты и 35 метров жилой площади?

- Да. Пришла техник-смотритель и насчитала 35 метров. И выдали документы: лицевой счет, поквартирную книжку, расчетную книжку для оплаты жилища.

- А почему не платите за квартиру?

- Как не плачу? Недавно заплатил 27 тысяч. Столько, сколько определил мировой судья.

- Откуда набралась такая сумма?

- Как можно было платить, если предлагают оплачивать непредоставляемые услуги? Оплачивать текущий и капитальный ремонт, если их нет? Нет ни горячей, ни холодной воды, а я должен платить? Один раз мировой судья отказал в иске, в другой раз насчитал 27 тысяч, и я заплатил. А жилищная контора продолжает :

Но мудрый судья уже всё понял, дальше уже было ему не интересно. Прошу разрешения что-то добавить, но ответ резкий:

- Нет, нельзя!

КИОска:

- Он за свет не платит!

- Как не плачу? А счетчик кто крутит? Домовой? Плачу регулярно (правда, раз в год).

Судья обращается с вопросом к прокурорше. Та неуверенно:

- Думаю, надо отменять.

Но судья уверен. В сопровождении своей свиты уверенным шагом уходит в тайную комнату. КИОска в спину судьям выкрикивает:

- Он за свет не платит!

Через две минуты судьи возвращается со своим решением: решение Королёвского суда отменить и передать дело на новое рассмотрение. Нам:

- Вы свободны.

Выходим. Судья разговаривал таким суровым голосом, что я был весь зажатый и даже не сказал спасибо. Я вроде бы не нервничал один среди врагов, но заметил (и судьи, наверное, тоже), что у меня дрожит левая рука. Мыслью дрожь остановил.

Идем на выход. Киоска безнадежно:

- Май Михайлович! Судимся мы с вами 4 года и дальше будем судиться.

- И вам это нравится? - Ответ невнятный. Но у меня важный вопрос:

- Следующий наш суд будет через месяц?

- Да, месяца через полтора.

Всё, можно до осени ехать на дачу. Она нормальная, эта КИОска. Беззлобная, говорит вежливо. После стольких встреч в судах стала здороваться. Но для выполнения задания начальства выбрала метод Геббельса: чем больше соврешь, тем больше поверят. Значит, воюет со мной 4 года, хотя суды длятся только два. Подпольная, видать, шла война.

Иду за ними. КИОска толстая. Нет, толстые состоят из шаров, а тут просто глыба без правильных геометрических фигур. И выступления ее подстать бесформенной глыбе Удивляет меня: ей в лицо говорят, что она врет, а она не пытается даже покраснеть, извиниться или оправдываться. Как говорится, плюй в глаза, а он скажет: божья роса.

А Администрация совсем другая: худенькая, незаметная. И ее выступления подстать форме: мало говорит, а ее заявления настолько блеклые, что ничего не запоминается.

Они вдруг поворачивают назад:

- Май Михайлович, не идите за нами: там лифты служебные.

- А зачем мне лифты: вот же лестница!

Но они, чтобы спуститься на два этажа, пошли к лифтам.

На другой день звоню судебному приставу. Оказывается, она недавно была в Королёве, говорила и о моем деле. И.о. главы города заявил, что тут всё в порядке: юрист занимается.

Для чиновника, даже и.о., всё хорошо, когда ничего делать не надо. Как говорили в армии, состояние «не кантовать!».

Напоминаю: Администрацией женщина сама себя называет, когда спрашивают, кто она и откуда, а КИОска - понятно, от КИО - Комитета имущественных отношений, они редутом стоят перед дверью мэрии города Королёва.

Что дальше? Месяц облсудья спал (так положено по нашим законам) а когда проснулся и заглянул в Дело, то обнаружил, что у меня есть кухня 9,5 и веранда 8,5 кв.м., а это вместе с 13-иетровой комнатой больше, чем 29,5, о чем твердит КИО. Еще судья заметил - честь ему и хвала за это - что я в квартире живу один. Правда, спросонья судья не заметил, что у меня еще есть коридор, туалет и ванная комната, потому о них в своем Определении не упомянул. А еще не разглядел мою 20-метровую комнату. Чудеса! А вот еще одно чудо: председателем явно был мужчина, а в Определении председателем числится женщина. И кто из них определял официальное Определение суда - непонятно. Ну и ну!

Финал борьбы кроется в тумане А пока Дело вернулось обратно к судье Чиченевой - видно, нового судью не нашли. Там и соберемся всей старой компанией 15 сентября 11 года.